Kirjad ja pakid Nõukogude Eestisse. Esmakontaktidest püsisuhtluse kujunemiseni

Artikli avamiseks täies mahus vajuta paremas veerus asuvale nupule PDF.

Abstract

Letters and Parcels Sent to Soviet Estonia. From First Contacts to Regular Correspondence

Письма и посылки в Советскую Эстонию. От первых контактов до формирования постоянного общения

In the Cold War period, interaction between Estonians and the diaspora in exile was politicized. For Estonian refugees, Soviet era was bound up in control and fears. The émigré populations in the West enjoyed diverse human rights, but when interacting with relatives through the Iron Curtain, they inevitably experienced the dark side of a totalitarian state – shortages of goods, censorship and tampering, and restrictions.
The purpose of this article was to analyze the contacts between the war refugees who left Estonia in 1944 and settled in the West, and their homeland. I deal with two topics in particular: correspondence and delivery of parcels to Soviet Estonia.
The theoretical underpinning of the article was the historical anthropology method, which combines retrospective sources with documentary sources characteristic of the period. The retrospective sources used are biographical thematic interviews collected as the outcome of field work conducted in Vancouver; Canada in 2012. The interviews cover the topics that are in the focus of this article. In addition, I use materials from the Estonian National Museum’s manuscript archive: thematic biographical interviews concerning Estonians’ flight and adjustment to new life in Canada and the US, found in the Ethnographic Archive, and the responses found in the Correspondent Response Archive, also dealing with fleeing Estonia and adapting to a life in a new country, and the topic of Estonians in exile from 1955 to 2000 as well as travel by émigré Estonians to the Estonian Soviet Socialist Republic. To establish the historical and political context, I use documentary sources – Soviet customs regulations obtained from the Estonian State Archive and émigré Estonian newspapers in the Estonian National Library’s digital archive.
In the article, I analyze the contacts through the letter and parcel sending channel. In the case of the correspondence topic, I was looking for an answer to the question: when did letters begin to be sent and why just then in particular, what was the content of the letters and what had to be kept in mind when sending letters? I dealt with these topics by analyzing the National Museum correspondents’ responses and interviews.
Correspondence immediately after the war resumed in tentative fashion as émigrés were afraid for their own lives and those of their relatives back home. They did not know how resuming communication would affect the situation family members faced under the Soviet regime. Correspondence became more active after Stalin’s death and the resulting political changes. The content of the letters focused mainly on aspects related to family, work and the difficulties of everyday life. People avoided writing on social and political topics.
Simultaneously with the letters, people started sending parcels as the letters indicated that the Soviet Union was experiencing shortages (deficits) of staple goods. On the topic of parcels, I sought answers to the following questions: why did people start mailing parcels, what channels were used to send the parcels, what was allowed and what was prohibited, and what was actually sent? To do this, I analyzed the interviews and correspondents’ responses thematically. I used documentary sources as auxiliary support. For instance, Soviet customs regulations, which listed both allowed and prohibited goods, and émigré Estonian newspapers, which had advertisements by parcel delivery broker companies.
On one hand, the content of packages depended largely on what could and could not be sent to the USSR: In the beginning, parcels were sent mainly through brokers, and later through the postal service. Going through a broker was considered a good option as most parcels arrived at their destination when this channel was used. The parcel delivery brokers had lists of the goods that were allowed and prohibited and allowed quantities. On the other hand, the content of the parcels depended on what items were in short supply in Estonia and what the Estonians desired. Such articles included various foodstuffs (sugar, coffee, powdered milk), cloth, clothing and footwear. Besides items meant for home use, parcels also contained goods that the Estonians could trade or sell. Prohibited items included printed matter perceived as harming the Soviet Union politically and economically. Neither could used clothing or footwear be sent. For a time, people tried to send articles that were not on the approved list, just to see if it would go through.
This article explores a key facet in research into émigré culture – people’s interpersonal contacts. Refugees can never carry the entire material, social or emotional network with them. During their time abroad, it begins to be supplanted by contacts with the homeland. This was the reason that the refugees of 1944, despite many rational and irrational fears, began looking for opportunities for re-opening communication with the homeland.

Резюме Анн Ааресилд
 В период холодной войны общение между проживавшими в Эстонии эстонцами и зарубежными эстонцами было политизированным. Для эстонских беженцев советское время во многом отражало контроль и страх. Если обычно зарубежные эстонцы жили в свободном мире, чему сопутствовали различные права человека, то общаясь через железный занавес, они неизбежно должны были сталкиваться с обратной стороной тоталитарного государстве, напри мер, дефицитом, прослушиванием и ограничениями.
Цель данной статьи проанализировать контакты эстонских военных беженцев 1944 года с родиной в советский период. Более подробно рассмотрю две темы: переписку и отправление посылок в Советскую Эстонию.
Теоретическим исходным пунктом статьи стал метод исторической антропологии, который комбинирует ретроспективные источники и типичные для периода документальные источники. Используемыми в статье ретроспективными источниками являются собранные в результате экспедиционных работ в Канаде в Ванкувере биографическо-тематические интервью, которые концентрируются на помещенных в фокусе статьи темах. Дополнительно я использую материалы рукописного архива Эстонского национального музея: тематические-биографические интервью о бегстве с родины и привыканию к новому месту поселения с эстонцами из Канады и США из этнографического архива и ответы из архива корреспондентов по той же теме, а также по теме зарубежных эстонцев в 1955–2000 годов и поездки зарубежных эстонцев в Советскую Эстонию. Для создания историческо-политического контекста я использую документальные источники, которыми являются таможенные правила Советского Союза из Государственного архива Эстонии и газеты, издаваемые за пределами Эстонии из электронного архива Эстонской национальной библиотеки.
В статье я анализирую контакты через канал отправления писем и посылок. В случае с темой переписки я ищу ответ на вопрос: когда начали отправлять письма и почему именно тогда, что писали и что следовало иметь в виду при отправлении писем? Эти темы я рассматриваю во время проведения тематическо-критического анализа ответов и интервью корреспондентов ЭНМ.
Переписка началась сразу же после войны с опасением, поскольку беженцы боялись, как за свою жизнь, так и за жизнь оставшихся на родине близких.
Не знали, как поддерживание контактов с родственниками может повлиять на положение близких в Советской Эстонии. Переписка активизировалась после смерти Сталина, когда в СССР произошли политические перемены. Содержание писем в основном фокусировалось на темах, связанных с семьей, работой и тяжестях повседневной жизни. Избегали писать на общественные и политические темы.
Одновременно с перепиской начали отправлять посылки, поскольку из писем выяснилось, что в Советской Эстонии господствовала нехватка повседневных товаров, т.е. дефицит. Рассматривая тему отправления посылок, я ищу ответ на вопросы: почему начали отправлять посылки, какие каналы использовали для отправления посылок, что можно и чего нельзя было отправлять вСоветский Союз, что реально отсылали? Для этого и использую тематический анализ как интервью, таки ответов корреспондентов. В качестве поддержки использую документальные источники. Во-первых, таможенные правила СССР, где были представлены списки как разрешенных, так и запрещенных товаров, и во-вторых, зарубежные эстонские газеты, где различные фирмы, занимавшиеся посредничеством отправлений, публиковали объявления о возможностях оправления посылок.
С одной стороны, содержимое посылок во многом зависело от того, что разрешалось и что запрещалось отсылать в Советский Союз. Вначале посылки отправляли в основном через посреднические фирмы, а позже через обычную почтовую службу. Отправление посылок через посреднические фирмы считали лучше, так как перемещаясь по этому каналу отправления в своем большинстве прибывали на место. У посреднических фирм были списки разрешенных и запрещенных предметов и количеств. С другой стороны, содержимое посылок во многом зависело от того, нехватку чего в настоящий момент испытывали на родине и что хотели получить эстонцы на родине.
Такими артикулами были различные продукты питания (напр., сахар, кофе, сухое молоко), ткани, одежда и обувь. Помимо предметов для собственного употребления посылали вещи, которые можно было продать или обменять.
Среди запрещенных предметов были напр., печатные издания, которые могли нанести политический и экономический вред Советскому Союзу. Также нельзя было посылать использованную одежду и обувь. Все же иногда пытались отправить вещи, которые непосредственно не были разрешены, но надеялись – может пройдет.
Данная статья открывает важную сторону в исследовании культуры беженцев – личные контакты между людьми. Беженцы никогда не смогут взять с собой целую материальную, социальную или эмоциональную сеть контактов.
Заменой этому за границей становятся контакты с родиной. Поэтому беженцы 1944 года несмотря на многие рациональные и нерациональные страхи искали возможности для общения с родиной.